Незаурядный богослов и талантливый ученый Павел Флоренский

Самоучка в духовной жизни. Человек святой жизни эпохи Страны Советов, для которой трудился, не покладая рук. Не просто священник, богослов, но и видный ученый, широко одаренный интеллектуал своего времени. Любящий муж и заботливый отец. Мученик, расстрелянный большевиками, но так и не канонизированный Церковью.

Павел Флоренский – уникальная личность с потрясающей эрудицией и талантами. Как его только не называли: универсальный гений, русский Лейбниц и Леонардо да Винчи, Паскаль наших дней, настоящий гений русской духовной жизни. Его признавали даже за рубежом – так, Стефан Кеседи, говоря о нем, поднял его до уровня Аристотеля, Платона, Сократа, Маркса, Руссо.

Семья и духовный опыт

Павел Александрович Флоренский, человек с уникальными талантами и достижениями, выдающийся мыслитель начала XX века, богослов, философ, поэт и инженер родился 22 января 1882 года в азербайджанском местечке (ранее – Елисаветпольская губерния) Евлах. Тем, что стал ученым, будущий автор фундаментальных научных трудов, наверное, обязан своему отцу.

Александр Иванович, занимавший высокий пост в Министерстве путей сообщения России, был инженером и ученым. А мать, Ольга Павловна, дама из знатного армянского рода и личность творческая, прививала сыну и остальным своим шестерым детям хорошие манеры.

На пути к Богу

Старший сын Флоренских, Павел, рос с братьями и сестрами в атмосфере любви и понимания. Но Бога в их безмятежной жизни не было. Несмотря на принадлежность главы к православному священническому роду, семья лишь формально была верующей, и дети даже не знали, как осенять себя крестным знамением.

Сам батюшка пояснял этакую хладность семьи к вере преклонением родителей перед мирскими знаниями и исповедованием различных вер. Поэтому интерес к православию будущий богослов стал проявлять с юности. Правда, случилось это не просто так, и не по мановению волшебной палочки.

Однажды Господь дал понять ему, семнадцатилетнему, что он не познает Истину, пока не получит надлежащих высших знаний. Юноше были посланы во время сна два видения, которые он воспринял как некое указание на то, что спасение – только в Господе Боге. Это и стало для него путеводной звездой.

Опытные духовники в жизни будущего богослова появились уже в пору учебы в МДА в Сергиево-Троицкой лавре. Духовную «шлифовку» молодой человек проходил под началом образованного и рассудительного подвижника, епископа Антония (Флоренсова). Позднее к процессу его духовного воспитания подключился Исидор (Козин) – иеромонах Гефсиманского скита Лавры. Но это было потом.

Учеба

Флоренский очень рано стал изучать математику, а в гимназии в Тифлисе (куда семья впоследствии переехала) его, кроме всего прочего, серьезно увлекали физика, геология, астрономия и иностранные языки.

После учебы золотой медалист-гимназист отправился за новыми знаниями на физмат Московского университета. И там, не прекращая заниматься точными науками, любознательный юноша не менее успешно осваивал историю искусства, религии, философию, фольклор и другие науки и сферы жизни.

Молодой человек раззнакомился в вузе со многими известными людьми того времени, во многом повлиявшими на его мировоззрение и творчество, и начал писать в журналы. Именно в этот период изданы его первые научные труды – «Об одной предпосылке мировоззрения» и «О символах бесконечности», в которых автор касался не только математики, но и философии. 

Переезд в Сергиев Посад

У альма-матер были особые планы на подающего надежды молодого талантливого ученого, но он откорректировал их. Получив диплом, самый одаренный студент вуза не прельстился заманчивым предложением остаться при математической кафедре. Он искал другого.

Поиски себя

Павлу опостылели мирская суета и соблазны. В поисках ответа на главный в тот момент вопрос всей жизни, он отправился к старцу. Когда епископ Антоний (Флоренсов) привел веские аргументы против монашества, пылкий юноша забыл об этом первом душевном порыве.

Первый арест и преподавание

Ученый и философ, будучи еще студентом МДА, попал в тюрьму. Власти охваченной бунтарскими настроениями страны, придрались к заявлению, сделанному смельчаком в храме по поводу смертной казни, как о деле безбожном. Если бы не заступничество духовного руководства, Флоренскому сидеть и сидеть бы в Таганке…

По окончании в 1908 году Академии, Павел Флоренский не покинул ее стен. Молодой, 26-летний выпускник начал преподавать философию. Студенты заслушивались интересными лекциями вчерашнего студента, и могли слушать его часами.

Через год Флоренский стал и.о. доцента кафедры истории философии, а в 1914 году, после защиты магистерской диссертации, профессором.

На пути ко священству

Мысли о монашестве не покидали мятущуюся душу Флоренского, но духовник снова отказал в благословении на принятие ангельского образа. Промыслом Божиим Павел познакомился со скромной девушкой, Анной Гиацинтовой (будущей верной женой и матерью пятерых детей), и в 1910 году (по другим источникам в 1911 г.) молодые люди обвенчались.

Вдохновленный счастливым браком, Павел Флоренский стал священником. Духовник, отговаривая от попыток стать приходским батюшкой, советовал чаду обратиться к «апологетическому просветительству и учительству» (Работы 1903-1909 гг. – Публ. по: Флоренский П.А., священник. Сочинения. В 4 т. Т 1.).

Но Флоренский какое-то время таки служил, совмещая служение с благословением духовника. Сначала его определили сверхштатным священником в с. Благовещенское, потом в Покровский храм при МДА, в домовую церковь при Убежище (приюте) престарелых сестер милосердия Красного Креста. Также служил полковым священником военно-санитарного поезда во время войны с Германией.

Ему была доверена должность редактора в известном издании «Богословский Вестник», где он трудился в 1912-1917 годах. 

Жизнь до ссылки

Во время отъема Советами церковного имущества отец Павел встал на защиту Лавры, и вместе с единомышленниками из Комиссии по охране памятников искусства и старины, членом которой стал, не дал ее разграбить. Более того, не позволил совершить святотатство, скрыв честну́ю главу Сергия Радонежского.

Но Лавру закрыли, и Флоренский, не снимая рясы и креста с груди, вынужден был работать в разных госучреждениях на различных должностях. Он участвовал, в том числе, в реализации плана ГОЭЛРО, в работе Карболитной комиссии ВСНХ (как математик), ГЭЭИ и т.д.

В этот период Флоренский сделал несколько научных открытий и изобретений, и из чувства патриотизма отверг предложение эмигрировать из Советского Союза.

Арест и жизнь в лагерях

В мае 1928 года отец Павел был во второй раз арестован. Хотя и на этот раз из ссылки (где в Нижнем Новгороде трудился во благо страны в радиолаборатории) скоро вернулся домой. Но дело по аресту, состоявшемуся зимой 1933-го, так просто не закончилось.

Подмосковное ОГПУ безосновательно осудило священнослужителя, обвинив его, человека скромного и застенчивого, в участии в контрреволюционной организации. И Флоренскому определили 10 лет ссылки. 

Из лагеря «Свободный» (Восточная Сибирь) арестанта отправили в один из лагерей ГУЛАГа, в котором он старательно работал во благо Родины. Через год из БАМлага попал в пос. Сковородино (где сделал несколько важных исследований), а после – в бараки Соловецкого кремля, где проводил эксперименты, создавал в проектно-сметном бюро гениальные проекты на перспективу, сделал до 10 запатентованных научных открытий, писал статьи и доклады.

Трудовая и научная деятельность

Отец Павел Флоренский в лагерях не просто работал. Он не оставлял прикладную науку, думая не о скорой смерти, а о будущем. Об этом говорят и его письма матери. За год до гибели основатель материаловедения признался в желании заняться физикой будущего, космофизикой, общими началами строения материи, ставшими его научным интересом.

Историки пишут, что в мае 1937-го, незадолго до рокового момента, отец Павел, итожа свою жизнь, рассказал о ключевых своих достижениях в математике, электротехнике, истории, философии и искусствоведении. Но… 

Расстрел

Несмотря на все достижения, гениального творца зачислили в круг неблагонадежных и скоро этапировали в город на Неве. Особая тройка УНКВД по Ленинградской области в который раз осудила профессора, ученого, философа и поэта. На этот раз приговор был беспощадный – высшая мера наказания.

Выдающийся математик, химик, инженер, богослов и протоиерей был расстрелян (некоторые источники говорят, что в неизвестном месте погиб) по протоколу № 199 8 декабря 1937 года. То есть, через две недели после вынесения приговора.

…Читая расстрельные протоколы, невозможно сдержать эмоций. Арестантов везли к месту заключения, как скот. Их обманывали, вызывая на казнь с вещами, чтобы подумали, что их отпускают, или это обычный путь по этапу.

Перед расстрелом несчастным связывали руки, чтобы отобрать все ценное, а за крики и лишние вопросы забивали колотушками. Потом бросали в яму лицом вниз и расстреливали, стараясь попасть в голову.

Таким скорбным был путь и земная кончина о. Павла Флоренского, который был реабилитирован посмертно в 1958 году Постановлением Московского горсуда и, как пишут историки, похоронен в безымянном месте. Но его могила есть в Троице-Сергиевой лавре.

Наследие Павла Флоренского

Правду говорят, что талантливый человек – во всем талантлив. Павел Флоренский оставил после себя довольно приличное литературное наследие в виде биографических трудов, писем, проповедей, рецензий, отзывов, поэзии и т.д.

И, даже несмотря на то, что столько лет минуло с тех пор, а в наш век технологий свершилось немало открытий, наследие работоспособного сына Отечества актуально – и не только в сфере математики, астрономии, философии и искусств. В нем есть нужда и в наше время.

Ученые найдут в многочисленных работах, в том числе, связанных с научно-технической деятельностью, что-то свое. Священники, да и современники, почерпнут полезные и содержательные мысли в богословских трудах, хотя они и не все бесспорны.

Перу Флоренского принадлежит около 130 статей на самые разные темы, и книги: «Сочинения в четырех томах», написанные в разные годы, «История и философия искусства», «Обретая путь. Павел Флоренский в университетские годы», «История религии» и многие другие.

Проникновенные проповеди, написанные поэтичным слогом, заслуживают особого внимания. Внимательному изучению подлежат и богословский труд «Столп и утверждение истины», и другие труды – «Иконостас», «О терафимах. Что такое идолы Лавана, и с какой целью Рахиль похитила их у отца?» и т.д.

Впечатляет и эпистолярное наследие о. Павла. Особенно ценны трогательные, но и поучительные письма из лагерей, которые он семье писал. Флоренский вел и переписку с разными публицистами (А.В. Ветуховым, А.В. Ельчаниновым, М.А. Новоселовым и т.д.).

Стихи и духовное завещание детям

Ученый и богослов, автор гениальных работ, в том числе в области точных наук, оказывается, писал прекрасные стихи. Он оставил потомкам красивую лирику, правда, чаще исполненную плохо скрываемой печали и предчувствий.

...«Там нет лепестков: так куда ж я пойду.
По савану? в снежные хлопья?
Там ветви стенают в холодном бреду
и тянутся к небу, как копья»...

/«У окна», о. Павел Флоренский/.

И все это, например, в сборнике «В вечной лазури», объясняется, скорее всего, влиянием символистов, с которыми какой-то период времени тесно общался Флоренский. Он также подготовил неизданный сборник «Ступени», который находится в архиве семьи.

Обращение к детям

Павел Флоренский понимал, что Февральская революция стала лишь отправной точкой в глобальной исторической катастрофе, которая неумолимо надвигалась. Понимая, что его судьба может сложиться трагически на фоне происходящего, а, значит, его малые на тот момент дети могут рано потерять отца, он и начинает писать им письма.

35-летний ученый, богослов, философ и священник взялся за перо 11 апреля 1917 года, чтобы начать писать духовное завещание своим пятерым детям. К нему Флоренский потом вернется, и не раз, чтобы переработать и дополнить уникальные письма, собранные в книге «Детям моим. Воспоминания прошлых дней». И, надо сказать, это не просто мемуарная проза.

Находясь в заключении и, несмотря на разлуку с семьей, он не терял времени даром. Тратил его на теплую, нежную и заботливую переписку с домашними. Отдельно писал супруге. Отдельно – каждому ребенку. Сейчас бы этот вид воспитания назвали дистанционным, но он такой правильный.

С чем обращался Флоренский к своим детям

Что писал Павел Флоренский, находясь за решеткой? Любящий отец семейства и выдающийся русский мыслитель того времени щедро делился с сыновьями и дочерьми своими мыслями обо всем, что считал нужным (современным родителям это духовное завещание могло бы послужить в качестве идеального образца для подражания, и его не мешало бы опубликовать солидным тиражом).

Отец Павел просил детей, чтобы они обязательно причастились в день его смерти или похорон, а потом и по жизни принимали Христовых Таин – как можно чаще. Завещал не печалиться о нем, не скорбеть, потому что душой будет всегда рядом.

Просил всегда уповать на Бога и Царицу Небесную, быть милосердными и щедрыми. Благословил записывать о прошлом их рода и семейства, о быте, книгах и т. д., бережно хранить фото и любую информацию, связанную с их семьей и родом, и чтобы в доме не было ничего неодухотворенного.

Батюшка деликатно упоминал и о грехах своих детей, которые были открыты ему. Просил не завидовать, не осуждать, не пересуживать никого, не заискивать и не унижаться ни перед кем, не судить о делах, которые «не вручены Богом», а делать все в жизни так, чтобы для души была польза, и т.д.

Писал понятным языком и о жизненных мелочах. Давал советы по учебе и о том, как отличить хорошую литературу от плохой. Отдельным пунктом Флоренский выделял тему выстраивания отношений в семье, и эти советы просто бесценны. А еще, зная по опыту, как хорошо думается наедине с природой, советовал – когда плохо, грустно, выйти на воздух и остаться наедине с небом.

В чем секрет воспитания отца Павла

Не многие сразу поймут. Ведь мы зачастую жалуемся на жизнь, ругаем Бога и уверены, что должен же быть некий чек-лист, алгоритм, который обязан помочь правильно жить и воспитывать детей. Ну, а как же без блюдечка с голубой каемочкой прокачать незнакомые навыки. А математик Флоренский против такого – механического объяснения. Он против пошлости, фальши, злобы и сплетен, и он – за любовь, за искреннее слово, чистые и открытые отношения в семье.

Да, этот формат воспитания (как бы в эпистолярном жанре) мог бы показаться кому-то странным, зато он был действенным. И это доказали дети отца Павла Флоренского – все пятеро выросли достойными людьми и добились серьезных успехов, каждый на своей ниве.

И, конечно же, мудрый, заботливый отец семейства, скорее всего, написал бы еще больше добрых слов, а на свободе реализовал бы все свои остальные планы по воспитанию. Если бы 8 декабря не был приведен в исполнение приговор «тройки» УНКВД.

Почему не канонизировали Павла Флоренского

Вопрос закономерный, и им задаются многие до сегодняшнего дня. Версии в разных кругах высказывают разные. Но, как известно, существует официальная. Мы ее озвучим, и этим, надеемся, поставим точку в имеющихся толках по этому поводу. 

Оказывается, вопрос о причислении к лику святых священника Русской Православной Церкви и талантливого исследователя о. Павла Флоренского, посмертно реабилитированного только в мае 1958 года, не раз поднимался.

Однако у Священного Синода на сей счет – своя позиция. Все дело в том, что человека, который признал свою вину в несуществующих обвинениях (а так и было в случае с отцом Павлом, когда он, как пишут историки, признал себя главой несуществующей политической партии), причисляют, согласно церковному Уставу, к лжесвидетелям. А лжесвидетелей не канонизируют…